Цитаты Моррисон Тони.

У мелко верящего и бог мелок.

Мужчина – это всего лишь мужчина. А вот сын – это уже и правда кое-что!

Есть одиночество, которое можно убаюкать. Руки скрещены на груди, колени приподняты, и покачиваешься, покачиваешься – движение это, в отличие от качки корабля, смягчает душу и убаюкивает. Оно исходит откуда-то изнутри и обволакивает тебя плотно, как кожа. Есть еще и такое одиночество, которое словно накатывает извне. Его не убаюкаешь. Оно живое и существует независимо, само по себе. Оно иссушает и разрастается, захватывая все вокруг, так что даже звук собственных шагов будто доносится до тебя со стороны.

Очень опасно любить кого-то так сильно, особенно собственных детей. Лучше всего, это он знал по опыту, любить чуть-чуть, совсем немножко; рано или поздно сломают твоей любви хребет или запихнут ее в саван, и тогда, что уж, у тебя все-таки останутся силы для другой любви.

Ничего не вылечишь без боли.

Когда что-нибудь возвращается к жизни, всегда больно.

Он вел себя так, словно весь мир был для него игрушкой, которой ему необходимо всласть наиграться.

Мало того, любому белому разрешалось убить любого черного по любому поводу, а ежели какой владелец изувечит своего раба или убьет до смерти, то ему по новым установлениям полагается компенсация

Детишкам легче. Дети, как трава, потоптанная слонами, - распрямились и давай опять жить.

Быть в этом мире женщиной всё равно что быть раной открытой, незаживающей. Засохнет, а под струпом все равно гноится.

Одно дело жить в своем дерьме, в чужом - другое.