Цитаты Анна Андреевна Ахматова
Анна Андреевна Ахматова (фамилия при рождении Горенко; 11
(23) июня 1889, Одесса,Российская империя — 5 марта 1966, Домодедово,
Московская область, РСФСР) — русский поэт, писатель, литературовед,
литературный критик, переводчик; один из крупнейших русских поэтов XX века.
Кроме художественного творчества, Ахматова известна своей
трагической судьбой. Хотя сама она не была в заключении или изгнании,
репрессиям были подвергнуты двое близких ей людей (её муж в 1910—1918 гг. Н. С.
Гумилёв расстрелян в 1921; Николай Пунин, спутник её жизни в 1930-е годы,
трижды арестовывался, погиб в лагере в 1953 году) и единственный сын Лев
Гумилёв (провёл в заключении в 1930—40-х и в в 1940—50-х гг. более 10 лет).
Опыт жены и матери «врагов народа» отражён в одном из наиболее известных
произведений Ахматовой — поэме «Реквием». И ту дверь, что ты приоткрыл,
Мне захлопнуть не хватит сил. Так вот он — тот осенний пейзаж,
Которого я так всю жизнь боялась:
И небо — как пылающая бездна,
И звуки города — как с того света
Услышанные, чуждые навеки.
Как будто всё, с чем я внутри себя
Всю жизнь боролась, получило жизнь
Отдельную и воплотилось в эти
Слепые стены, в этот чёрный сад...
Пояснение к цитате:
1942 год Когда я называю по привычке
Моих друзей заветных имена,
Всегда на этой странной перекличке
Мне отвечает только тишина.
Пояснение к цитате:
1943 год Могла ли Биче словно Дант творить,
Или Лаура жар любви восславить?
Я научила женщин говорить...
Но, Боже, как их замолчать заставить! Нет, это не я, это кто-то другой страдает.
Я бы так не могла, а то, что случилось,
Пусть черные сукна покроют,
И пусть унесут фонари...
Ночь.
Пояснение к цитате:
1939 Достоевский знал много, но не всё.
Он, например, думал, что если убьёшь человека, то станешь Раскольниковым.
А мы сейчас знаем, что можно убить пять, десять, сто человек и вечером пойти в театр. Самые тёмные дни в году
Светлыми стать должны.
Я для сравнения слов не найду -
Так твои губы нежны.
Только глаза подымать не смей,
Жизнь мою храня.
Первых фиалок они светлей,
А смертельные для меня.
Вот, поняла, что не надо слов,
Оснеженные ветки легки...
Сети уже разостлал птицелов
На берегу реки.
Пояснение к цитате:
9 декабря 1913 г. Не оттого, что зеркало разбилось,
Не оттого, что ветер выл в трубе,
Не оттого, что в мысли о тебе
Уже чужое что-то просочилось, —
Не оттого, совсем не оттого
Я на пороге встретила его.
Пояснение к цитате:
1944 г. Дорогою ценой и нежданной
Я узнала, что помнишь и ждёшь.
А быть может, и место найдёшь
Ты — могилы моей безымянной.
Пояснение к цитате:
1946 г. Пусть кто-нибудь сюда придёт,
Мне эта тишь невыносима
И этот призрак, что незримо
Со мною ест, со мною пьёт.
И улыбается слегка,
Когда неловкая рука
Его нечаянно заденет.
Но, Боже мой, зачем он тут
И кто он, как его зовут. От этих антивстреч
Меня бы уберечь
Ты смог... …И снова я уже после Революции (21 января 1919 г.) встречаю в театральной столовой исхудалого Блока с сумасшедшими глазами, и он говорит мне: «Здесь все встречаются, как на том свете».
Пояснение к цитате:
Из «Воспоминаний об Александре Блоке» Петербург я начинаю помнить очень рано – в девяностых годах… Это Петербург дотрамвайный, лошадиный, коночный, грохочущий и скрежещущий, лодочный, завешанный с ног до головы вывесками, которые безжалостно скрывали архитектуру домов. Воспринимался он особенно свежо и остро после тихого и благоуханного Царского Села.
Пояснение к цитате:
Из «Записных книжек» Заплаканная осень, как вдова
В одеждах чёрных, все сердца туманит.
Перебирая мужнины слова,
Она рыдать не перестанет.
И будет так, пока тишайший снег
Не сжалится над скорбной и усталой...
Забвенье боли и забвенье нег —
За это жизнь отдать не мало. Как жизнь забывчива, как памятлива смерть. И жёсткие звуки влажнели, дробясь,
И с прошлым и с будущем множилась связь.
Пояснение к цитате:
Осень 1960 г. Нет, я не выплакала их.
Они внутри скипелись сами.
И всё проходит пред глазами
Давно без них, всегда без них.
Без них меня томит и душит
Обиды и разлуки боль.
Проникла в кровь — трезвит и сушит
Их всесжигающая соль. Я давно не верю в телефоны,
В радио не верю, в телеграф.
У меня на всё свои законы
И, быть может, одичалый нрав.
Всякому зато могу присниться,
И не надо мне лететь на «Ту»,
Чтобы где попало очутиться,
Покорить любую высоту. Так скучай обо мне поскучнее
И побудничнее томись. Оставь нас с музыкой вдвоём,
Мы сговоримся скоро —
Она бездонный водоём —
Я призрак, тень, укора.
Я не мешаю ей звенеть, —
Она поможет — умереть. Может быть, потом ненавидел
И жалел, что тогда не убил.
Ты один меня не обидел,
Не обидевши — погубил. Мы не встречаться больше научились,
Не подымаем друг на друга глаз,
Но даже сами бы не поручились
За то, что с нами будет через час. А ты теперь тяжёлый и унылый,
Отрекшийся от славы и мечты,
Но для меня непоправимо милый,
И чем темней, тем трогательней ты.
Ты пьёшь вино, твои нечисты ночи,
Что наяву, не знаешь, что во сне,
Но зелены мучительные очи, —
Покоя, видно, не нашёл в вине. Я была в великой славе, испытала величайшее бесславие – и убедилась, что, в сущности, это одно и то же. Я получила прозвище «дикая девочка», потому что ходила босиком, бродила без шляпы, бросалась с лодки в открытое море, купалась во время шторма, и загорала до того, что сходила кожа, и всем этим шокировала провинциальных севастопольских барышень.
Пояснение к цитате:
Воспоминания о себе Мы знаем, что ныне лежит на весах, и что совершается ныне. Час мужества пробил на наших часах, и мужество нас не покинет. Мужчины, вы думаете женщины любят красавцев или героев? Нет, они любят тех, кто о них заботится. Пусть страшен путь мой, пусть опасен,
Ещё страшнее путь тоски... Не придумать разлуку бездонней,
Лучше б сразу тогда — наповал...
И, наверное, нас разлученней
В этом мире никто не бывал. И легкости своей дивится тело,
И дома своего не узнаешь,
А песню ту, что прежде надоела,
Как новую, с волнением поешь. Важно с девочками простились, на ходу целовали мать,
Во всё новое нарядились, как в солдатики шли играть.
Ни плохих, ни хороших, ни средних...
Все они по своим местам.
Где ни первых нет, ни последних...
Все они опочили там. И сердце то уже не отзовется
На голос мой, ликуя и скорбя.
Всё кончено... И песнь моя несётся
В глухую ночь, где больше нет тебя. Можно быть замечательным поэтом, но писать плохие стихи. И все, кого ты вправду любила,
Живыми останутся для тебя. У меня есть улыбка одна:
Так, движенье чуть видное губ.
Для тебя я её берегу —
Ведь она мне любовью дана.
Всё равно, что ты наглый и злой,
Всё равно, что ты любишь других.
Предо мной золотой аналой,
И со мной сероглазый жених. Дочку мою я сейчас разбужу,
В серые глазки ее погляжу.
А за окном шелестят тополя:
«Нет на земле твоего короля...» Оставь, и я была как все,
И хуже всех была,
Купалась я в чужой росе,
И пряталась в чужом овсе,
В чужой траве спала. Это он осторожно коснулся
Заколдованной жизни моей. Сильней всего на свете
Лучи спокойных глаз. В церковь войдём, увидим
Отпеванье, крестины, брак,
Не взглянув друг на друга, выйдем...
Отчего всё у нас не так? У него глаза такие,
Что запомнить каждый должен.
Мне же лучше, осторожной,
В них и вовсе не глядеть. О тебе ли я заплачу, странном,
Улыбнется ль мне твоё лицо?
Посмотри! На пальце безымянном
Так красиво гладкое кольцо. И предали слуги. Грохочут победные трубы
Под римским орлом, и вечерняя стелется мгла. Пива светлого наварено,
На столе дымится гусь...
Поминать царя да барина
Станет праздничная Русь —
Крепким словом, прибауткою
За беседою хмельной;
Тот-забористою шуткою,
Этот-пьяною слезой.
И несутся речи шумные
От гульбы да от вина...
Порешили люди умные:
— Наше дело — сторона. Двадцать первое. Ночь. Понедельник.
Очертанья столицы во мгле.
Сочинил же какой-то бездельник,
Что бывает любовь на земле.
И от лености или от скуки
Все поверили, так и живут:
Ждут свиданий, боятся разлуки
И любовные песни поют.
Но иным открывается тайна,
И почиет на них тишина…
Я на это наткнулась случайно
И с тех пор все как будто больна. А та, кого мы музыкой зовем
За неименьем лучшего названья,
Спасет ли нас? Для Бога мёртвых нет. Есть в близости людей заветная черта,
Ее не перейти влюбленности и страсти... Земная слава как дым... И в мире нет людей бесслезней,
Надменнее и проще нас. Изгнания воздух горький
Как отравленное вино. Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда... Любовь покоряет обманно
Напевом простым, неискусным. Настоящую нежность не спутаешь ни с чем, и она тиха. Не пытайся для себя хранить
Тебе дарованное небесами:
Осуждены - и это знаем сами
Мы расточать, а не копить. Тот счастлив, кто прошел среди мучений,
Среди тревог и страсти жизни шумной,
Подобно розе, что цветет бездумно,
И легче по водам бегущей тени.
Вам также будут интересны:
|